| ИНТЕРНЕТТО 2007 -лайт версии |
|
| ИНТЕРНЕТТО 2008 - лайт версии |
|
|
 |
АЛЬМАНАХ СЕТЕВОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
ИНТЕРНЕТТО 5
Владислав Эстрайх
АВОКАДО
рассказы
ЧЁРНОЕ НЕБО, БЕЛАЯ ВОРОНА
На блестящие стены многоэтажного здания Корпорации было трудно смотреть. Солнечные блики пулемётными очередями обрушивались на зеркальные пластины и вяло стекали по ним, угасая. Восходящая световая армада преодолела сопротивление разрозненного отряда облаков и начинала наступление на город.
Андрей привычно вошёл в раздвинувшиеся сенсорные двери, создающие иллюзию гостеприимства, и попытался проскользнуть мимо поста охраны незамеченным. Махинация не удалась: старый охранник, как всегда, остановил его и в очередной раз потребовал предъявить пропуск и паспорт.
- Григорьич… - вздохнул Андрей и с трудом извлёк пластиковую карту из недр вечно захламлённой сумки. – Что бы мы без тебя делали. Например, на работу реже опаздывали бы.
- А ты не язви, - проворчал охранник, неторопливо записывая номер пропуска в регистрационный журнал. – У вас, молодых, ни в чём порядка нет, а нам, старикам, всю кашу расхлёбывать.
- Да какой уж я молодой! Дочке пятнадцать лет. Скоро ворчать буду, как ты, и не доверять никому.
- Вот доживёшь до моих лет – видно будет. Сверху, кстати, звонили уже, про тебя спрашивали.
- Ну вот! А ты возишься! Давай-ка сюда пропуск.
Андрей выхватил карту из рук продолжавшего ворчать охранника, взлетел по ступенькам на третий этаж, промчался мимо стеклянных витрин со старыми разработками Корпорации, ныне служащими лишь украшением и поводом для ностальгии у старожилов, и ворвался в свой офис, где уже сидели двое программистов и секретарша.
- Андрей Владимирович, директор филиала вызывает вас на совещание, - монотонно доложила девушка.
- Всегда подозревал, что он изверг. В самую рань, в понедельник… Я ещё не проснулся.
Впрочем, полусерьёзные замечания были обречены на провал – как у секретарши, так и у программистов напрочь отсутствовало чувство юмора.
В кабинете директора, за прямоугольным, неправдоподобно блестящим чёрным столом, сидели шесть человек в одинаковых строгих костюмах. Вежливо, но с достоинством извинившись за опоздание, Андрей присел на единственный свободный стул. В течение нескольких секунд директор смотрел на него своим фирменным свинцовым взглядом из-под чёрных, словно обугленных бровей. Первая Стадия Недовольства Шефа.
- Что ж, начнём, - директор филиала Корпорации, наконец, отвёл взгляд и поудобнее расположился в мягком кресле. – Сегодня я собрал только вас - сотрудников, отвечающих за связи с общественностью. Повод может показаться вам незначительным, но это иллюзия. Необходимо осознавать, что в борьбе за рынок важна каждая мелочь.
Сотрудники согласно закивали, глядя прямо в рот директору и наверняка ещё не понимая, о чём идёт речь. У Андрея отчего-то появилось ощущение, похожее на изжогу.
- Повторюсь, вы отвечаете за связи с общественностью, вы – лица Корпорации, - продолжил свою речь директор. – А потому должны следить за всеми модными тенденциями, в том числе и молодёжными. Редакция одной из крупнейших газет планирует организовать прямую телефонную линию с представителем нашей компании. Этим представителем будешь ты, Андрей.
Всё, о чём так доходчиво вещал директор, входило в прямые обязанности Андрея, поэтому он ничуть не удивился новым поручениям. Корпорация быстро избавлялась от сотрудников, не отличающихся особой приверженностью к работе, но для Андрея на вершине пьедестала всегда была семья. Работа занимала почётное третье место, между ней и семьёй скромно вклинилась игра в гольф. Однако Андрей ещё ни разу не стоял на краю бездны увольнения – в чём причина столь лояльного отношения, он не знал, да и не хотел знать, не будучи любителем делать из мухи слона.
Тем временем, шеф продолжал:
- В настоящее время, как вам хорошо известно, наша компания производит самые популярные модели сотовых телефонов и прочей мобильной техники. Но мы не должны забывать о конкуренции, а значит, и об освоении новых участков рынка, о расширении ассортимента принципиально новой продукцией. В связи с распространившейся в последнее время модой на суицид, требую…
- На что, простите? – Андрей поперхнулся и выдавил эти слова сквозь кашель.
- Вы, уважаемый Андрей Владимирович, газет не читаете, телевизор не смотрите, в другом мире живёте? – обращение по имени-отчеству было Второй Стадией Недовольства Шефа.
Сидящие за столом сотрудники дружно посмотрели на своего непросвещенного коллегу и неодобрительно покачали головами, всем своим видом символизируя Вселенскую Солидарность с Начальством.
- Напрасно, напрасно, - продолжал ехидничать директор. – Не выполняете весьма важную часть своей работы. Итак, вынужден повториться: в связи с распространившейся в последнее время модой на суицид, обязываю вас, Андрей Владимирович, упомянуть эту тему во время прямой линии с читателями. Молодёжь должна знать, что наша компания не отстаёт от веяний времени и готова учитывать любые интересы.
Андрей всё ещё не мог уразуметь, насколько серьёзны были слова шефа. Эту мозаику из сумасшедших образов невозможно было собрать воедино, не меняя полностью своих взглядов на окружающую действительность. Андрей не был готов к таким преобразованиям и начал с нейтрального вопроса, с трудом выбрав его из сотен отчаянно-бессмысленных:
- И в каком же контексте я должен упомянуть это… эту… тенденцию?
- В контексте разговора о дальнейших планах Корпорации. Скажешь, что в ближайшее время в магазинах появятся, к примеру, электрошокеры нашего производства, обладающие вполне достаточной силой тока. В качестве сувениров к ним – подарочные наборы различных ядов…
- Я не люблю распускать бредовые слухи, - Андрей не заметил, как резко прозвучали эти слова.
- Бредовые, говоришь? Что ж, прости, что не уведомили тебя о наших производственных планах.
- Вы сами не находите, что всё это глупо, хоть и жутковато?
Ответом были совершенно бессмысленные, ничего не выражающие глаза шефа.
- Ты уяснил СВОИ задачи, Андрей? Тогда перейдём к остальным присутствующим.
Шестеро сидящих в кабинете мужчин подобострастно посмотрели на шефа и замерли, превратившись в само внимание.
Елена ВИНОГРАДОВА
Ответь, создатель…
Ночь. Мороз.
Ночь. Мороз.
И в доме стужа.
Некому согреть.
Нету слёз.
И нету мужа.
И не будет впредь.
Раз уж так у нас случилось -
Холодно вдвоём -
Будем мёрзнуть друг без друга,
Может, проживём.
Любопытный луч сквозь штору
В комнату проник.
Не смотри, фонарь, с укором.
Беспокоит крик?
В ночь летит мой крик безмолвный,
Тишиной звеня.
Он о том, как жар любовный
Сжёг дотла меня.
Ночь. Мороз.
На кухне громко
Капает вода.
Нету слёз.
Подушку скомкав,
Слышу "Никогда"...
Светлана ПУГАЧЕВА
СТАРОЕ КИНО
Вдохновение
Равнодушно взирая на струйку трепещущей крови,
Обмакну кисть свою в эту краску, пока горяча.
И, губу закусив, от щемящей, пронзительной боли,
Напишу полотно... Только плачет тихонько свеча.
И кровавое красное станет, вдруг, радужно-ярким,
Солнца свет золотой озарит серый будничный холст...
Для кого-нибудь будет картина веселым подарком -
Пусть никто не узнает, как был этот вечер непрост!
МАРИАННА
Стихи
В королевстве кривых зеркал
В королевстве кривых зеркал
Отраженье свое найди,
Если в сердце один лишь страх,
Ты не сможешь свернуть с пути.
Ты уходишь туда, где был
К тем дверям, где торчат ключи.
Ты устал, ты давно остыл,
Как огарок большой свечи.
Тех людей, что когда-то знал
Нет уже на твоем пути
Исчезая никто не звал
Вместе с ними туда уйти.
Не отвергнуть суровых скал,
Не узнать, что у них внутри.
Ты всего лишь беспечно лгал
Избегая своей вины.
Прикрываясь чужим, сверял
И святые срывал кресты.
Ты веленьям души не внял,
Ты последние сжег мосты.
Не шутя на колени стал,
Заметал на заре следы.
Улыбаясь, как будто знал
Свет упавшей с небес звезды.
« Ты все что-то всю жизнь искал
Среди скал и кривых зеркал,
Все высматривал впереди
Может, то, что всегда в груди?»
Владимир Росс
О близком сердцу и уму
В околесице лет…
Мы опять не смогли,
Не успели нормально проститься…
Только парою слов
И букетом банальных цветов.
Снова письма твои
Будут душу мне греть из столицы,
А мои о любви -
Прилетят из других городов.
В околесице лет
Наши встречи, отнюдь, не случайны…
Распыляя себя
В череде невесомых побед.
Свой счастливый билет
Я и так получил с опозданьем.
Начинаю с нуля,
Понимая, что прошлого нет….
Но, всему вопреки,
Одиночества ищут друг друга.
Люди так непохожи,
А мир не такой уж большой.
Мы идем напрямки,
Но, всего лишь шагаем по кругу.
От того-то, быть может,
И вертится шарик земной.
8.02.2007 г.
Алексей КАПЛЯ
Парень в пластиковых ботинках:
Моя девушка
Повесть
От автора:
И была красная комната. И был я. И не слишком тверез.
И больше как будто бы ничего не было. И не “как будто”, а действительно – ничего.
И чего-то не хватало.
И тогда я написал слово. И другое. И третье.
И был день первый. И было утро.
И не хватало любви.
Часть 1
С чего же начать будущую повесть? Начну, пожалуй, с себя… Итак, это я. Парень в пластиковых ботинках. Ваш покорный слуга… Ну, к моим ботинкам мы еще вернемся, а пока давайте знакомиться. Зовут меня Алексей, или Божий человек, как называла она. Моя девушка.
О возрасте, думаю, говорить не стоит. Если накинуть себе пару лишних годков, - могут сказать что я великовозрастный болван. Если, наоборот, убавить, - могут заговорить о юношеском максимализме и переходном возрасте. Скажу так: мне чуть больше восемнадцати, но немногим меньше двадцати двух, - так что ищите золотую середину, если вам всерьез захотелось узнать сколько мне лет… Внешность описывать также не буду - пусть каждый представляет себе кого хочет, исходя из собственных предположений о том, как должен выглядеть такой парень. Одну лишь деталь моей внешности, о которой надобно рассказать, - это глаза. Серые, холодные, - смотрящие с немым упреком на мир, из-под козырьков надбровных дуг. “Глаза созерцателя”, - как сказал о них один тип в переходе, после того как я просверлил его своим взглядом и твердо сказал, что десяти рублей у меня нет. Ну он, конечно, не сказал о них так, зато явно подумал или, еще точнее, мне бы очень хотелось, чтобы он о них так подумал. А насчет денег я ему соврал…
Глаза созерцателя – уж не знаю повод ли это для гордости или нет, но, во всяком случае, за свои годы я перевидал много глаз и скажу вам, что глаза созерцателя не самые худшие из всех коими можно обладать. Бывает и лучше и хуже, смею вас заверить, друзья мои… Например, недавно в метро, я видел одного молодого человека с настоящими глазами-стекляшками. Его еще куда-то вели под руки двое милиционеров. Я даже остановился на секундочку, чтобы как следует рассмотреть их, эти глаза… Кстати, а вы случайно не знаете, почему для того чтобы составить о ком-нибудь свое мнение, нужно обязательно посмотреть в глаза? Почему нельзя сфокусироваться, скажем, на носе, губах или на каких-нибудь иных частях тела? Впрочем, я не дорассказал вам о том парне, в метро. Так вот, мы пересеклись тогда взглядами, - мой “созерцательный” и его “остекленевший”, - каждый из нас живо составил мнение друг о друге, и мы разошлись вполне удовлетворенные… Не знаю, правда, сумел ли он разглядеть во мне созерцателя при таких-то глазах, но зато я разглядел в нем достойный объект для созерцания, за которым стоило бы понаблюдать, ожидая, к примеру, вместе с ним поезда на платформе или же просто от скуки и нечего делать. Он был пьян в стельку и мне, помнится, стало немного жаль, что его куда-то уводят двое людей в серых мундирах. Выходит, я так и не увижу, как он будет кувыркаться на эскалаторе или свалится на рельсы, прямо под колеса приближающегося поезда… Уверен, зрелище было бы достойно созерцателя, то есть меня! Но мне не повезло, - я ничего и не увидел.
Зачем же лезть в драку, рискуя собственной физиономией которая, между прочим, отнюдь не казенная, если за той же дракой можно просто понаблюдать со стороны и получить от этого не меньшее удовлетворение, чем самому крушить чьи-то челюсти, размахивая кулаками как заведенный? Выходит вот что отличает действенного участника, со “стеклянными” глазами, от пресловутого созерцателя, в пластиковых ботинках… На теле одного тесно от ушибов и синяков, на теле другого ни царапины, зато приобретенный опыт и удовольствие, - распространяется на них обоих. Поэтому, милые мои друзья, не ждите от меня ни действенных участников, ни лихо закрученного сюжета, ни, тем более, быстрой и, по возможности, счастливой развязки. Я – всего лишь созерцатель, ни больше не меньше, испытывающий нездоровую тягу к литературным изыскам и бумагомаранию. И если без главного героя все же не обойтись, то я, как “писатель”, решил на какое-то время заделаться “действенным участником”, а вам как “читателям”, предлагаю немного побыть в моей шкуре, от которой я также отказываться не собираюсь, так что, думаю, компромисс найден. Исходя из этого, хочу предупредить, что моя “повесть” ни в коем случае не претендует на полновесное, литературно-художественное произведение, ограничиваясь лишь рамками психологического дневника, или (если угодно) исповеди. А там уже как получится. Как захотите... Бывает, хочешь написать одно, а выходит нечто совсем другое только гораздо честнее, как если бы писал для себя. Тем паче, если мыслей в голове много, но ни одну из них почему-то не можешь высказать так, чтобы тебя поняли окружающие. Ну а если, ко всему прочему еще и язык мешает… Но не суть важно: мысли мои куда лучше вписываются в бумагу, чем в жизнь. Как, впрочем, и я сам…
Но, как бы там ни было, писатель – “действенный производитель”, читатель – “созерцательный потребитель”, а вместе они свалены в одну огромную кучу, носящую звучное название “Литература”, где перемешаны и неразделимы… Уверен, особой беды не случится, если в этой самой куче еще немного прибавится от меня. Один черт, - конец света или какая-нибудь хреновина, рано или поздно спустит всю эту кучу (а вместе с ней и все остальные кучи) в унитаз небытия, да еще и обрызгает из освежителя… Тем не менее, сама идея создания романа или на худой конец повести, с годами становилась для меня все навязчивее. Еще в детстве я испытывал страсть к этому виду творчества и начал кропать свои первые рассказики, едва научившись выводить буквы. Что и говорить, все мои литературные испражнения были встречены более чем одобрительно со стороны родителей и учительницы “Русского языка” и “Литературы” в школе, отсюда желание породить приятной толщины манускрипт, с хрустящими страницами, к шестнадцати годам, всецело завладело мной. Я постоянно видел этот манускрипт во сне; ощущал его тяжесть, перелистывал, пытаясь заучить наизусть наиболее понравившиеся мне отрывки, чтобы по пробуждении обязательно записать их. Но шло время, менялись ботинки на моих ногах, мысли в моей голове и ничего упорно не происходило. Или, еще точнее, я не хотел замечать ничего, из всего того, что происходило вокруг меня. Не хотел, пока не “переобулся”.
А теперь пришло время вернуться к моим ботинкам. Произошло это несколько лет назад; должен признаться, что во всей этой истории немало нелепости и комизма. Мне тогда не исполнилось еще и восемнадцати, я только заканчивал школу, и впереди маячило поступление в вожделенный “Литературный” и карьера писателя, так, во всяком случае, мне казалось… Все вокруг выглядело таким простым и доступным, что я поневоле удивлялся некоторым людям считающим жизнь штукой тяжелой и обременительной. Но все изменилось, когда я, поддавшись всеобщему буму, купил те ботинки… Нет, пока еще не пластиковые, другие. Чтобы не рекламировать, не буду называть их марку, вы, поди, и так уже догадались, о каких ботиках я говорю. Такие тяжелые-тяжелые, на толстой рифленой подошве и стальными “стаканами” на мысках. Их еще отличали на редкость “дубовые”, безбожно натирающие на пятках, задники. Ну теперь-то вы, наконец, догадались, о чем я толкую? Вот-вот, эти самые и есть…
Купил я их, как уже говорил, поддавшись всеобщему ажиотажу тогда, в конце 90-х. А что поделать, - стык эпох… В то идиотское время, наши юные умы одолевало дикое желание хоть как-нибудь возвыситься над своими сверстниками, ну а поскольку такие понятия как ум, честь и совесть уже вышли из моды, а на смену им не пришло ничего нового, то мы возвышались благодаря толстенной подошве, делающей нас выше сантиметров, эдак, на три-четыре сразу…
Как уже упоминалось, разнашивались они трудно и у меня на пятках, в первый день появились кровавые волдыри. Даже не знаю, от чего так случилось… Быть может, дело было в размере, а быть может сам перст судьбы указал мне мое место… Не помогал ни пластырь, ни молоток, которым я пытался искусственно размягчить кожу на задниках, так сказать “обстучав” ее, но, несмотря на все причиняемые неудобства, я продолжал носить их. Наверное потому, что другой обуви у меня все равно не было, а сами ботинки мне очень нравились, я терпел. Ну еще бы, они считались такими модными и крутыми, тогда, в конце 90-х… Мало кто из моих одноклассников мог позволить себе такое приобретение! И как только мои волдыри чуточку подживали, я снова выходил в них, цинично отшучиваясь, что в этих ботинках можно отправляться куда угодно, хоть в ад, - к вечным страданиям…
Ну а кончилось все довольно печально: заражение крови, гангрена и так получилось что когда я обратился со своей проблемой к врачу, - было уже слишком поздно… Коновалы малость посовещались, в унисон вздохнули и, недолго думая, оттяпали у меня обе ступни. Мне об этом не сообщили, по причине, вероятно, моего тогдашнего несовершеннолетия, и все решили за меня мои предки.
Приближающейся беды я не чувствовал, только, помню, за день перед операцией, ко мне в палату заглянул хмурый бородатый мужчина в халате, представившийся как врач-анестезиолог и долго расспрашивал меня о том, когда и какие лекарства я принимал и о всякой другой чепухе. Признаться, я плохо разбирался во всех тонкостях его ремесла (не разбираюсь и поныне) но, несмотря на это, отвечал по возможности правдиво и честно…
Операция прошла удачно и когда я, уже придя в себя в палате, попробовал встать и сходить в туалет, то сильно удивился, обнаружив, что опереться более не на что. Ступни почему-то отсутствовали… Еще не вполне отойдя от наркоза, который дал мне тот бородач, я попробовал отыскать их у себя под кроватью, пошарил рукой в тумбочке, заглянул под кровать к соседу но, так ничего и не обнаружив, позвал медсестру и спросил уже у нее о предмете своих поисков. Она-то без обиняков, мне все и выложила. Добрая душа…
Представляете себе мое тогдашнее состояние? Представляете, насколько тяжело было свыкнуться с мыслью, что частичка тебя самого теперь где-то на больничных задворках? Или представьте хоть на минуту, разве вам не сделается жутко от одной только мысли, что вот вы, к примеру, просыпаетесь утром, - вроде все в порядке, все как обычно, - и вдруг замечаете, что у вас не хватает какой-нибудь части тела… Помнится я дико закричал и кричал до тех пор, пока не пришли врачи и не вкатили мне какой-то укол, от которого я заснул…
В больнице я пролежал, в общей сложности месяца полтора, а то и больше, - врачи, вероятно, опасались, что гангрена не остановится и пойдет дальше. Меня, конечно, навещали сочувствующие мне родители потом еще кто-то, но я никого не хотел видеть и всегда выгонял посетителей, после чего зарывался лицом в подушку и тихо-тихо скулил, пока соседи по палате вежливо не советовали мне заткнуться. И знаете что, друзья, - не было случая, чтобы я не внял их советам…
Помню, при выходе из больницы, первое, что меня ожидало, - это встревоженное моей успеваемостью лицо классной руководительницы, новые ботинки, трость, инвалидность ну и, конечно, депрессия. Я несколько недель кряду пролежал на диване, уставившись в потолок, и созерцал, созерцал… Чем только не представлялся мне этот потолок! То планом какой-то местности, - куда мне никогда не попасть, то запорошенной снегом равниной, то гигантским, подплывающим к “Титанику”, айсбергом. А по вечерам, на него ложились тени от лампы, и я засыпал, глядя на эти тени…
Безумие настигало меня… Оно день за днем подкрадывалось все ближе, так что я уже чувствовал его кислое дыхание в спину. К своему стыду, должен признаться, что единственные кому я обязан своим спасением, были мои родители. Если бы не они, - то, наверное, не сидел бы я сейчас за этими строками, милые мои друзья… Да, именно они, мои уважаемые предки, мои кормильцы, мои покровители, заставили меня подняться с дивана и закончить, наконец, школу. Удалось им это, правда, способом довольно простым, я бы даже сказал близким по своей простоте к гениальности, - то бишь, беспрерывным “капаньем” на мозги и нескончаемыми попреками в безделье, но окончание школы я по-прежнему считаю исключительной их заслугой.
Помню, я получил аттестат зрелости, пожал потную ладошку директора и удалился из зала под шушуканье соучеников… Я знал, что больше никогда не увижу их, но испытывал от этого только лишь облегчение. Признаться, за десять лет совместного школьничества, мне порядком поднадоели их вечно прыщавые физиономии! Неуемная сексуальная озабоченность парней, вымышленные от начала и до конца любовные похождения, противное сюсюканье девчонок, несвоевременное и вульгарное кокетство, альковные разговоры, неоправданно завышенная самооценка, хамство и, наконец, одна на всех глупость…
Кстати сказать, по моему возвращению в школу, у многих наших остряков, появился новый материал для своих острот. Теперь каждый считал своим долгом что-нибудь сказать насчет моих новых ботинок из пластика… Вообще-то, ботинки эти были не совсем из пластика, или даже совсем НЕ из пластика, - на самом деле они были изготовлены из какой-то труднопроизносимой пластмассы, - мои протезы… До сих пор не знаю почему я окрестил их “ботинками”. Вероятно, виной тому послужил один фильм, который я смотрел когда-то; в нем тоже было что-то похожее. “Волшебные ботинки” – так, кажется… Там один парень именовал так свои протезы на ногах. Не помню, как назывался фильм…
Что же, мои новые ботинки тоже оказались волшебными! Во всяком случае, благодаря им, я забыл, как пахнут мои ноги, да и носки мне приходилось теперь менять не чаще одного раза в неделю… Не то чтобы я перестал отличаться чистоплотностью, - просто отпала эта необходимость, я имею ввиду само мытье ног.
Кстати, о моих прежних ботинках… Послуживших поводом для несчастья. Если вы думаете, что я перестал ходить в них, то вы глубоко заблуждаетесь. Я ходил в них еще больше чем прежде, - благо они больше не натирали. Натягивал я их прямо на свои “пластиковые” и, опираясь на трость, ковылял куда-либо… Правда мест куда пойти, кроме школы и военкомата было немного. Вернее, их совсем не было… Но зато было время… Брать все от жизни… Помнится, этот нелепый слоган всегда водил меня в некоторое недоумение при мысли, если каждый желающий начнет ему следовать. Ведь желающих брать от жизни всегда превышало количество желающих что-то давать ей. А если каждый начнет “брать все”, то учитывая создавшийся дисбаланс, кому-то в итоге достанется одна голая, ободранная как липка жизнь, от которой все уже все позабирали. Именно в таком виде она то мне и досталась, чему, кстати, я не придал никакого значения…
Да, пару слов о военкомате. Кто-то говорил мне, что во всем плохом, можно отыскать что-то хорошее, - можете не сомневаться, это так… Во всяком случае, перспектива загреметь с осенним призывом в солдаты, поджидавшая всех моих одноклассников - отпала для меня полностью. Помнится, когда я заявился в свой районный военкомат и разнагишался в кабинете хирурга, тот проявил нескрываемый интерес к тому, “как же так угораздило”. Мой ответ его выбил из колеи окончательно и хирург, что-то быстро начеркав в личном деле, отправил вашего покорного слугу восвояси, обязав, правда, каждые три года проходить переосвидетельствование…
Я только едко усмехнулся и поспешил домой, к тарелке с остывающими, кислыми щами, до смерти надоевшим предкам, любимому дивану, - на который, как вы понимаете, сразу улегся, - и к депрессии, депрессии, депрессии.
(Окончание 1 книги в сл. выпуске)
НАТАША ЧЕКИНА ТРАГИЧЕСКИ ПОГИБЛА В 2001 ГОДУ. ЕЙ БЫЛО 20 ЛЕТ. ОНА РОСЛА, УЧИЛАСЬ, НАЧАЛА РА-БОТАТЬ, ПИСАЛА СТИХИ И ПРОЗУ, ВО МНОГОМ, АВТО-БИОГРАФИЧНЫЕ. ОНА ОСТАЛАСЬ В ЭТИХ СВОИХ СТИ-ХАХ, ПРОЗАИЧЕСКИХ ПРОИЗВЕДЕНИЯХ И В ПАМЯТИ БЛИЗКИХ. НИКТО НЕ СМОГ БЫ СКАЗАТЬ О НЕЙ ЛУЧШЕ, ЧЕМ ОНА САМА ЭТО СДЕЛАЛА.
Наталия ЧЕКИНА
"В ТУ МИНУТУ, КОГДА Я УМРУ…"
ПРОХОЖИЙ
Что жду я от тебя,
Случайный мой прохожий,
Зачем я начала
Наш глупый разговор?
Союз двух душ и тел –
По жизни невозможный,
Союз двух пошлых слов
Рождает вечный спор.
Мне в голосе любви
Знакомо даже эхо,
Мне в голосе твоем
Чужд каждый тихий звук.
И расстоянье в век
Для счастья не помеха.
Откроюсь я тебе,
Мой враг или мой друг.
Шагая по тропе
Суровой и безмолвной,
Под снегом и дождем
Скрывала слезы я
Теперь их не таю,
Теперь с душой свободной
Твержу, что не боюсь
Ни ада, ни огня.
Боясь встречаться вновь
С своей судьбой постылой,
Жила, в своей душе
Желанье затая:
Уметь любить самой,
И быть всегда любимой,
Желание любить
И умереть любя.
Сломавшись на бегу,
Я спорила с судьбой.
Кричала, что сильнее
Любовь и доброта…
Желание понять,
Быть понятой самой,
Желание любить…
Убила все беда…
Сейчас я в пустоте,
Сейчас я одинока,
И новой жизни жду,
Спокойной и счастливой.
Дойду я не спеша
До нужного мне срока
С желанием любить
И быть всегда любимой…
(февраль,1997)
* * *
Странно все на этом свете,
Странен каждый миг земной.
Почему играют дети
В игры взрослых за спиной?
Почему они не знают
Беззаботность и покой?
Почему они мечтают
Быть поближе к нам с тобой.
Глупым кажется признанье
В той любви, которой нет.
Судеб наших состязанье,
Даст ли проигрыш ответ?
Будет победитель новый,
Но не будет смысла в нем.
День для жизни невозможный,
Так гори тот день огнем!
Остается непонятной
Близость страшного суда.
Грех, обратно не возвратный,
Ни оттуда, ни туда.
Почему витает где-то
Наша святость в облаках?
Почему играют дети
Не на ангельских руках?
В этом мире непонятном
Правда только лишь одна.
Та, что светом необъятна,
Та, что вечная стена.
В этом мире пробужденье
Принесет без лишних слов
Неземное вдохновенье
Под названием Любовь.
(май,1997)
ЕСЛИ КТО-ТО
Если кто-то упал,
Если кто-то не прав,
Если кто-то устал,
О несчастьях узнав,
Если кто-то забыл,
Если кто-то не смог
Разлюбить, что любил,
Навредить, где помог,
Если кто-то нашел,
Не пытаясь искать,
Если кто-то ушел,
Не желая играть,
Если кто-то исчез,
Не стараясь убить,
В чью-то душу залез,
Смог ее погубить,
Если кто-то живет,
Если кто-то в пути,
Значит, вечен полет,
Значит, вечен и ты,
Значит, вечен покой,
И кого-то виня,
Повторяю порой:
Может, вечна и я?
(март – апрель 98)
В ТУ МИНУТУ, КОГДА Я УМРУ…
В ту минуту, когда я умру,
Мое имя забудется.
Лишь какие-то глупые строки
В нелепых названиях книг
Будут странные люди,
С рожденья привыкшие мучится,
Иногда открывать и листать
На короткий случайный миг.
И захлопнут, смеясь,
И отложат до лучшего времени,
Когда, может быть, что-то
Захочется вдруг почитать.
Не поймут и не примут,
Навек отдаваясь забвению,
Наплюют на все светлое,
Желая забыть и убрать.
Но не вечен костер,
И рассеется дым по столетиям.
И, я верю, поднимет бокал
За спасение новый герой.
А пока что вдали
Лишь мечтанье о нем тускло светит нам.
Да и я так устала,
Что путь завершаю свой.
(июнь, 1998)
ГДЕ-ТО ТАМ ДАЛЕКО …
Где-то там далеко, за надеждой и верой,
Разрываются руки в объятиях жадных.
Я не верю, что можно быть в чем-то не первой,
И что старые дни в ожиданиях страшных.
Я не верю, что можно разрушить стремленье
Двух сердец на планете, живущих любовью,
И что можно развратным назвать преступленьем
То, что ты не со мной, то, что я не с тобою.
Есть разлука святая! Границею вечной
Называется смерть, окрещенная ложью.
Я не верю, что жизнь может быть скоротечной
И, что можно в пути повстречать бездорожье.
(май, 1998)
К В.В.
Мы слишком часто устаем,
Не замечая Божью милость,
И прочь от Радости идем:
Мол, показалось, иль приснилось.
А Радость, может, на века
Всего одна, без повторенья.
Я здесь! И Вам моя рука,
И Вам мое благословенье!
Не забывайте, что себя
Нельзя нам тратить на пустое.
Пусть ненавидя, пусть любя,
Но будьте Вы самим собою.
Забудьте прошлую печаль,
Не бойтесь разочарований.
И с Радостью умчитесь вдаль
От бед, тоски и всех терзаний.
(май, 1998)
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ…
Я люблю тебя, милый, за величие взгляда,
За безгрешность объятий безупречной души.
И за эту любовь мне одна лишь награда –
То, что ты еще дышишь… Ты вечно дыши!
Я люблю тебя, милый, за святую надежду
И за нежность твоей бесконечной любви.
И одна лишь награда нужна, как и прежде, -
То, что ты еще жив… Ты без грусти живи!
Я люблю тебя, милый. Все, что в жизни мне надо:
В миг короткий один мне б увидеть твой рай.
И за вечную веру есть одна лишь награда –
То, что ты не умрешь… Только не умирай!
(август, 1998)
ЭТО ВСЕ СУЕТА
Для себя самой
я еще не жила,
Я еще не ждала то, что станет судьбой.
Я Его не звала, -
Он ворвался в меня.
В миг короткий один, милым взглядом пьяня.
Он не мой супруг,
не Его я жена,
Но Ему я душой неизбежно верна.
Он не помнит меня,
да и я не ищу,
Даже если, порою, смертельно грущу.
Я не плачу о том,
что обманом зовут.
Продолжения жду, чтоб заснуть вечным сном.
А Ему - все равно, -
ведь не мой Он супруг.
Он - мой преданный друг. Тот, что умер давно.
Это все суета, -
я ее не люблю.
О спасенье молю я века и года.
Но я буду верна
лишь Ему, потому,
Что любовью душа беспредельно полна.
Я Ему не жена
и не быть ею мне.
Но не стоит грустить! Я еще не одна!
(Январь, 1999)
* * *
И в печальной мелодии вальса
Я тебя закружу допьяна.
Навсегда, навсегда оставайся,
Навсегда для тебя я - жена.
Ты не веришь? Не надо, не надо!
Ну и что, ну и пусть - все равно.
Ты - моя неземная награда
За пролитое мною вино.
Не забудешь, не сможешь укрыться
От моих обезумевших рук.
Мы не сможем уже разлучиться,
Для меня ты - мой вечный супруг.
Даже если заблудимся где-то
Средь широких пустынных полей,
Отыщу тебя, встав на рассвете,
Над землей, под землей, на земле…
(май, 1999)
* * *
Я люблю тебя, как любят только Бога.
Такова моя тернистая дорога.
Такова моя нелегкая судьба –
Я люблю и Бога, как тебя.
Как же непослушны эти пальцы…
Небу целиком нельзя отдаться.
И запрещено тебя любить,
И не в силах память отключить.
Надо быть спокойней и смелее,
Надо жить, от радости хмелея,
Надо наслаждаться каждым днем:
В рае – небом, а в аду – огнем!
(июнь, 1999)
* * *
Опьяненная верой,
несмело ступаю на землю,
И в надежде опять
повторяю свое заклинанье.
Где-то я, может быть,
в совершенно иной параллели
Вдруг увижу случайно
твое и мое расставанье.
Я всмотрюсь в эти лица
без глаз и без взгляда на сердце
И сожму я в ладони
остатки уставшего тела.
Будет время лететь,
в бесконечности мира вертеться,
Будут зубы стучать
от тоски, что вернуться успела.
Где же праведный путь,
где же руки спасителя – Бога?
Почему разрываются
цепи с усилием слабым?
Бесконечная, только,
увы, не святая дорога –
Две слепые души,
навсегда обрученные адом…
(май, 1998)
ПОРА!
Пора звук сердца
Возвратить уставшего
И позабыть признания вчерашние.
Пора взглянуть на новый день грядущий.
Пора наш разум разбудить уснувший.
Зачем пытаться изменить
Естественное?
К чему стараться объяснить
Все неизвестное?
Зачем без устали просить прощения?
С рожденья ждать с надеждой
Воскресения?
Порою мы стираем
Дни минувшие.
И истребляем мысли наши лучшие
И с болью в сердце проклинаем прошлое,
Мечтая обрести все невозможное.
Но есть прощение тому,
Что не прощается.
И есть лекарство от тоски,
Что не кончается.
Пора взять в руки все свои желания
И сделать шаг навстречу покаяния.
(апрель,1998)
ПОЗДНО
Больно. Больно. Страшно. Жутко.
Я не вижу свет и звезды.
Жизнь промчалась глупой шуткой,
Нет возврата. Слишком поздно.
Поздно. Поздно. Жаль, и все же
Повторю и не умолкну:
Ты прости меня, о Боже!
Ты спаси Земли ребенка.
Боже! Боже! Сколько можно!
Чей-то пошлый, мутный взгляд.
Жить на свете невозможно,
Можно только умирать.
Взгляды. Крики. Руки, руки
Разрывают тело жадно.
Умираю я от скуки.
Умираю, ну, и ладно!
Поздно. Поздно. Нет возврата,
Нет спасенья, нет дороги.
Наступает день расплаты.
Все безбожно! Все убоги!
(март,1998)
* * *
В моей душе огонь от горя и сомненья,
Но знаю, что тусклей он в миллионы раз
Огня всех тех людей, кто Божьего прощенья
С надеждой ждал вчера, сегодня и сейчас.
Но я прошу меня - наивного поэта,
Сломавшегося вдоль, а, может, поперек,
Заставить подождать до нового рассвета,
Заставить возвратить все то, что не сберег.
А если силы нет, и я смеюсь в лицо Вам,
Возьмите острый нож и мне вонзите в грудь.
Тогда воскресну я и буду новым словом
Прокладывать следы, свой продолжая путь.
(март,1998)
ТЕБЕ…
Тебе, извечно любимый!
Тебе, мой бессмертный друг!
Тебе, навек неповторимый,
Объятья горячие рук!
Тебе отныне и вечно!
Тебе навсегда и везде!
Тебе, живущий беспечно!
Тебе,
|
|
| Интернетто |
|
| Календарь новостей |
| « Май 2024 » | | Пн | Вт | Ср | Чт | Пт | Сб | Вс | | | | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 | 12 | | 13 | 14 | 15 | 16 | 17 | 18 | 19 | | 20 | 21 | 22 | 23 | 24 | 25 | 26 | | 27 | 28 | 29 | 30 | 31 |
|
| Статистика |
 |
|
Приветствую Вас Гость | RSS
